Наши дети погибли, а дела не доходят до суда - родители малышей из ЗКО

В редакцию «Мой ГОРОД» обратились родители детей, которые, по их словам, пострадали из-за возможных ошибок врачей и халатного отношения медицинского персонала. 

История Амира

Двухмесячный Амир Кульжанов 16 октября 2022 года был госпитализирован в детскую многопрофильную больницу Уральска с острым ОРВИ и нарушением дыхания. По словам его матери Назгуль Кульжановой, из-за неправильно поставленного диагноза и лечения состояние ребёнка резко ухудшилось. После многочисленных операций ему присвоили инвалидность.

Родители утверждают, что местные врачи не смогли своевременно диагностировать осложнения и назначить необходимое лечение. Когда семья просила разрешения выехать в Самару для консультации, им рекомендовали поехать в столицу. 1 ноября задыхающегося малыша повезли в Россию. В ночь перед поездкой ему несколько раз вызывали скорую — мальчик не мог дышать. В Самаре врачами были выявлены осложнения: хилоторакс и пневмоторакс, смещение органов грудной клетки и угроза для жизни. Амиру провели шесть операций. Сейчас ему два года, однако последствия заболевания и вмешательств остаются. 

— В течение получаса вокруг нас собрались врачи с рентген-снимками. Пришли дежурный врач, заведующий отделением детской хирургии, анестезиологи — около пяти-шести специалистов. Консилиум проходил прямо в коридоре. Через пару минут сотрудники больницы просто выхватили сына из моих рук и побежали. Мы растерялись. Думали, что приедем, сдадим анализы и дождёмся консультаций, чтобы понять, почему ОРВИ протекает так тяжело. Через час нас пригласили и сообщили о проведённых операциях: Амиру сделали пункцию лёгких и установили дренажные трубки. Врачи заподозрили хилоторакс (скопление лимфатической жидкости в грудной полости). Одно лёгкое сильно было сдавлено жидкостью, органы грудной клетки смещены, что ухудшало работу сердца и дыхание. Кроме того, обнаружили пневмоторакс — скопление воздуха, которое нарушало вентиляцию лёгких и газообмен при дыхании, — рассказала мама мальчика Назгуль Кульжанова.

Через девять дней Амира перевели в хирургию, но вскоре у ребёнка открылось кровотечение. С ДВС-синдромом его снова поместили в реанимацию. В Самаре мальчик провёл 36 суток. Родители уверены, что врачи спасли ему жизнь. По словам матери, в Уральске сына лечили внутримышечными уколами с периодической заменой антибиотиков, при этом консилиум ни разу не проводился, анализы не брали, рентген-снимки описывали поверхностно.

Родители Амира считают, что врачи должны ответить за своё халатное отношение. Они написали заявление, было начато расследование, которое затянулось на несколько лет. Позже, в 2024 году, досудебное расследование по статье 317 УК РК «Невыполнение либо ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей медицинским или фармацевтическим работником вследствие небрежного или недобросовестного отношения к ним, если эти деяния повлекли по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека» прекратили. По словам родителей мальчика, на многочисленные нарушения медиков будто никто не обращает внимания. Родных Амира возмущают факты вмешательства в историю болезни сына после её закрытия, а также исчезновение рентген-снимков из материалов дела. Довести дело до конца у родителей не получается, на их пути возникают постоянные сложности.

История Жансаи

Фото предоставлено родителями 

25 сентября 2024 года трёхлетнюю Жансаю Анарбаеву госпитализировали для плановой операции по удалению аденоидов в областную многопрофильную больницу. По словам матери, после операции у девочки проводились плановые осмотры утром и вечером. Родители жаловались на рвоту, кашель и температуру. 

— Мы приехали на плановую операцию, все анализы сдали, операцию провели 26 сентября. После операции у ребёнка была рвота, слабость, температура, сильный кашель. Мне сказали, что это нормально. Врачи не проверяли сердцебиение, давление, сатурацию, но в записях они появились. Хотя они этого не проверяли. Дочь почти ничего не пила и не ела. На четвёртый день она начала пить, появился аппетит, и я даже обрадовалась. Но ночью дочь проснулась и попросила воды. Она начала пить, и в какой-то момент ей стало плохо. Она хотела срыгнуть, но срыгнула кровью. Если бы они вовремя, как положено, проверяли нас. У нас ведь были жалобы, но их игнорировали. Ребёнок абсолютно здоровый был. Это всё произошло перед моими глазами, это не объяснить. Столько крови было, а врача на своём месте не было, он был на осмотре. Позже дочь забрали в реанимацию. Мне никто ничего не сказал, оказывается, она умерла сразу. Не знаю, довезли её до операционного стола или нет. Мне сообщили о смерти только через час. Мы консультировались с другими специалистами, они предполагают, что у дочери было кровотечение из ложа миндалины, — говорит мама Жансаи Анарбаевой.

Мать девочки так и не смогла узнать, по какой причине началось кровотечение, кто в этом виноват и можно ли было тогда спасти ребёнка. Врачи областной больницы говорили ей, что это первый случай в их практике, но мама выяснила, что подобные случаи были в 2022 и 2023 годах. Прошло уже девять месяцев, но результатов экспертизы все еще нет. Женщина предполагает, что трёхлетняя Жансая всё это время в больнице глотала собственную кровь. По словам мамы, врач должен был проводить осмотр специальным приспособлением, чтобы видеть швы, но должной послеоперационной профилактики не было. В этой истории тоже нет конца: дело также не передали в суд, а расследование затягивается. 

История Хафизы

Фото предоставлено родителями

12 ноября 2023 года умерла девятимесячная Хафиза Мурат. По словам матери, ребёнка в областной детской многопрофильной больнице лечили от инфекции, однако позже вскрытие показало аппендицит с перитонитом. Семья уверена, что из-за этого лечение было неверным, а время упущено. К слову, и в этом случае дело никак не могут довести до суда, экспертиза тоже затягивается.

— Вечером у ребёнка поднялась температура, кал был зелёного цвета. Я думала, это реакция на зубы, заглянула в рот — у неё два зуба начали расти. Я постоянно мерила ей температуру, давала жаропонижающее. В девять вечера мы легли спать, потом в три часа ночи она срыгнула, руки и ноги были холодные, она начала синеть. Температура снова поднялась, мы вызвали скорую помощь. Измерили температуру — тогда она была 39,5. Они послушали лёгкие и сказали, что они чистые. Я показала врачу фото, что кал был зелёного цвета. Врачи сказали, что это признаки прорезывания зубов. Я спросила врача, почему моя дочь посинела? Врач сказал, что это может быть из-за температуры. Сделали укол анальгина с димедролом, но пробу не взяли. Я испугалась, что температура высокая, поэтому дала согласие. Врачи сказали, что в течение часа температура спадёт. Госпитализировать ребёнка отказались, сказав, что там много вирусов, и ребёнок может заразиться. Если завтра не станет лучше, то обратиться в многопрофильную детскую больницу. На следующий день температура снова повысилась. К обеду ребёнок перестал сосать грудь, снова посинели руки и ноги, глаза закатывались. Мы поехали в больницу, нас приняли, мы заполнили бумаги, и нас сразу подняли в реанимацию. Через какое-то время врач-реаниматолог вызвал меня и сказал, что они взяли анализы, и результаты оказались плохими, дочь в тяжёлом состоянии. Когда дочери ставили катетер, она не дала никакой реакции, врачи сказали, что будут наблюдать за ней. Врачи говорили, что у моей дочери сильная инфекция, поэтому у неё температура и синеют конечности. Когда я зашла к дочери, она стонала, ей было больно. В какой-то момент у неё снова закатились глаза, я испугалась и позвала врача. Он сказал, что нужно продолжать лечение, — рассказала мама девочки.

В половине третьего ночи у ребёнка случилась клиническая смерть. Маму вызвали в реанимацию и сказали, что всё, что можно было сделать, врачи сделали, но организм не справился. Диагноз врачи поставить не смогли, но позже она услышала, как врач сообщил полицейскому, что это была «пневмония под вопросом». Доктор также сказал, что лейкоцитов у ребёнка было более тысячи, хотя в записях такого нет. Женщина долго не могла получить результаты экспертизы, никто не хотел говорить, какой диагноз был у дочери. Мама говорит, что ей якобы хотели подсунуть диагноз пневмония, но она уверена, что до этого ребёнок не болел. 

Родители сталкиваются с затягиванием дел 

Родители уверены, что расследование затягивается из-за некомпетентности следственных органов, нарушений законодательства, отсутствия должного надзора и трудностей при доказывании медицинских преступлений. Одна только экспертиза занимает в среднем около года.

Серьёзная проблема — в работе медицинской информационной системы «Дамумед». Медицинским работникам незаконно предоставлялся доступ: даже спустя годы после закрытия истории болезни они входили в систему и изменяли данные. Родители не понимают, почему за это до сих пор никто не понёс ответственности, ведь подобные действия нарушают закон о защите персональных данных, а ответственность за это предусмотрена уголовным кодексом и возложена на силовые органы.

Семьи требуют, чтобы государство, обязанное защищать их интересы, обеспечило слаженное взаимодействие между ведомствами: эффективную работу института судебных экспертиз, профессиональный надзор прокуратуры и увеличение числа квалифицированных сотрудников в департаменте полиции, чтобы расследованиями занимались специалисты. Чтобы продвинуть следствие, им приходится писать многочисленные жалобы, однако ни одно дело до сих пор не дошло до суда.

В регионе зарегистрировано 897 случаев смерти несовершеннолетних

Редакция «МГ» направила запрос в управление здравоохранения ЗКО. Нам ответили только на общие вопросы, так как остальная информация считается врачебной тайной.

Так, за последние пять лет в регионе зарегистрировано 897 случаев смертности среди несовершеннолетних:

• в 2020 году — 191
• в 2021 году — 160
• в 2022 году — 165
• в 2023 году — 145
• в 2024 году — 142
• за 9 месяцев 2025 года — 94 случая.

По каждому случаю проводится служебное расследование Комиссией по изучению летальных исходов, которая работает в каждой медицинской организации и проверяет качество медицинской помощи. Судебно-медицинская экспертиза проводится по постановлению следователя, решению суда или запросу правоохранительных органов. Также сообщили, что за десять лет не зафиксировано случаев смерти детей после плановых операций. 

Смертей детей от пневмонии (в возрасте 0–17 лет) было: 

• в 2020 — 5
• в 2021 — 8
• в 2022 — 8
• в 2023 — 10
•  в 2024 — 11
• за 9 месяцев 2025 года — 1. 

Смерть от аппендицита среди детей 0–17 лет зафиксирована один раз — в 2023 году. Кроме того, в регионе на учёте состоят 333 ребёнка до 18 лет с редкими заболеваниями.

За 10 лет осужден один человек

В департаменте Комитета по правовой статистике и специальным учётам Генпрокуратуры по ЗКО сообщили, что за последние 10 лет в информационной системе «Единый реестр досудебных расследований» зарегистрировано 129 уголовных дел по статье 317 УК РК «Ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей медицинскими или фармацевтическими работниками». В 2022 году было зарегистрировано 14 таких дел, и все они были прекращены. В 2023 году зарегистрировано 10 дел, в 2024 году — 13, из которых одно направлено в суд. 

За 10 месяцев 2025 года зарегистрировано 7 дел, и одно также передано в суд. За этот период потерпевшими признаны пять несовершеннолетних. Однако эти дела были прекращены по статье 35 УПК РК, пункт 2, часть 1 — за отсутствием состава уголовного правонарушения. За этот период осужден один человек с условно-испытательным сроком, который состоял на учете в службе пробации. Статистика по жалобам граждан на действия или бездействия следователей по медицинским делам департаментом не ведется.

В департаменте полиции ЗКО сообщили, по делам, которые мы указали выше зарегистрированы уголовные дела и по ним ведется досудебное расследование. И раскрывать данные таких расследований запрещено законом. Также в полиции пояснили, что прекращение уголовных дел, в том числе связанных со смертью несовершеннолетних, допускается в рамках норм уголовного законодательства. Сроки проведения судебно-медицинских экспертиз регулируются статьёй 276 Уголовно-процессуального кодекса.