Никогда не думала, что окажусь здесь — монахиня в Уральске о своей судьбе

Выдержать не мирскую жизнь в монастыре сложно, такая участь достаётся не каждому.

О том, как живётся в монастыре и что людей сюда приводит, рассказала сестра Мелания из Покровского женского монастыря в Уральске.

Она отреклась от житейских удовольствий и прильнула к уединенному укладу жизни. Женщину выдает строгое церковное одеяние черного цвета. Скуфья и апостольник (часть монашеской одежды — прим. автора) делают её черты лица более выразительными, видна каждая морщинка. По задумчивому и отрешённому взгляду сестры Мелании можно понять, что в жизни ей пришлось нелегко. Несмотря на это, она улыбается.

Сестре Мелании, в миру Екатерине Коробейниковой, 76 лет. В уральский монастырь она приехала пять лет назад и осталась здесь жить.

Женщина родилась в Южно-Казахстанской области недалеко от Шымкента. Там она провела детство, окончила школу. Затем переехала в город Рудный Костанайской области. Вышла замуж. Работала инженером по нормированию в строительном институте. В браке родились двое сыновей. Когда младшему сыну исполнилось 11 лет, жизнь разделилась на «до» и «после».

— Сын попал в автокатастрофу, получил очень серьезные травмы, практически не совместимые с жизнью. Его голова была расколота на две части. Его приковало к постели. Тогда у врачей не было надежды, что сын выживет. Меня даже как-то вызвали ординаторскую и предложили оставить его в больнице. А я жила только с верой в то, что он выживет и выздоровеет. Тогда в стенах больницы он провел восемь месяцев. Безнадёжность и пустота в сердце иссекали мои жизненные силы. В голове у сына собиралась жидкость, операцию ему не делали, состояние было слишком тяжелым. Не было никаких рефлексов. Он не двигался, не глотал. Питание получал через зонд. Супруг находился с сыном ночью, а затем шел на работу. Я дежурила днем, — вспоминает Мелания.

Чтобы добраться до больницы, женщина ездила на автобусе. Однажды в автобусе она подняла голову и поняла, что с ней едут только бабушки. Выяснилось, что они направляются в церковь.

Тогда отчаявшаяся мать впервые попросила их поставить свечку за здравие сына.

— Позже его прооперировали и нам предложили выписаться из больницы. Я не согласилась, зонд менять было не просто. Спустя некоторое время он все-таки научился глотать, и мы поехали домой, — рассказывала сестра Мелания.

Жизнь женщины полностью поменялась после трагедии. Ей пришлось уволится с работы. Она не отходила от сына, ведь он даже не мог попросить поесть или попить. Мать понимала его по взгляду.

Мелания рассказывает, что никогда не обращалась к Богу. У нее было обычное советское детство, в котором не было места вере и религии.

— Моя бабушка была воцерковлена. Она учила меня молитвам. А я стеснялась даже надевать крестик. В школе говорили, что Бога нет. Я ни во что не верила, — вспоминает женщина. — После трагедии, меня очень сильно тянуло в церковь. Наверное, я не знала откуда брать силы, ждать помощи и чуда, чтобы сын поправился.

Позже Екатерина начала ездить в церковь и сына, буквально носила его на руках. Её же муж до последнего не принимал никакой веры.

— У нас много было разногласий на этой почве. Тогда я опустила руки и десять лет молилась за то, чтобы он стал верующим. Тема религии и вероисповедания в нашей семье была закрыта. За день до смерти муж попросил пригласить батюшку из церкви, он совершил таинство крещения. На следующий день умер. У него было онкологическое заболевание. Я считаю, что все-таки он поверил в Бога, и поверил в свое спасение. Так я прожила без него еще 17 лет, — рассказывает сестра Мелания.

В тяжелые времена, говорит женщина, добрые люди помогали выводить сына на улицу гулять, подышать свежим воздухом. Здоровье у сына было слабым, несмотря на это после аварии он прожил еще 30 лет. Все эти годы Мелания посвятила ему.

— Когда сын умер, я сразу решила уйти в монастырь. Никогда об этом не думала, никогда не мечтала. Вообще не знала, что моя жизнь будет в монастыре. Сначала я жила в карагандинском монастыре, затем приехала в Уральск. С матушкой сразу оговорила тот момент, если мне не понравится, то я уеду. Мне разрешили попробовать монастырскую жизнь. Вот уже пятый год живу. Спустя год меня подстригли в инокини. Сейчас я монахиня Мелания, — рассказывает женщина.

Монахиня говорит, её жизнь могла бы сложиться по-другому.

— Судьба привела меня в монастырь, я думаю, что теперь моя жизнь закончится здесь. Я умру монахиней, — сказала женщина.

Женщина рассказывает, что быстро влилась в монастырскую жизнь. Подъем у них ранний. С 6:30 до 9:30 они молятся. После этого идет послушание — каждому дают определённую работу, которую нужно выполнить. Есть завтрак, обед, ужин. И снова вечерняя молитва. Несмотря на трудности, она рада жизни в монастыре.

— Самое сложное быть воспитанным духовно. Ведь мы должны смирятся, молчать, быть терпеливыми. Освобождаться от своих недостатков. Физический труд выдерживаем. У нас нет телевизоров. В свободное время читаем. Телефоны, конечно, есть у каждого, но на них не отвлекаемся. Я получаю пенсию, но в основном все деньги уходят на лекарства. Питаемся скромно, вместо мяса, три раза в неделю у нас рыба. Если пост, едим только то, что разрешено. Но на здоровье такое питание влияет положительно. За территорию монастыря выходим только с благословения матушки игумении. К примеру, если что-то нужно купить, идем на рынок. В воскресенье служба и есть немного времени отдохнуть. Вот такая монастырская жизнь, — рассказывает женщина.

Монахиня говорит, не место спасает человека и в миру можно спастись, а кто-то расположен к иной жизни: инок как раз и означает "иной". Каждый человек способен помогать людям и делать добро.